 |
rumdmc, 16.04.2004 21:32 Для начала я скажу вам, чем, по моему мнению, панк точно не является: это не мода, не определенный стиль одежды, не преходящая «фаза» бунта на коленях против родителей, не новейшее «крутое» течение или особый стиль музыки; на самом деле это идея, которая ведет вас по жизни и придает ей смысл. Панк-сообщество существует, чтобы поддерживать и воплощать в жизнь эту идею через музыку, искусство, фэнзины и другие средства выражения личной творческой силы. И что же это за идея? Думай самостоятельно, будь самим собой, не просто принимай то, что дает тебе общество, создавай свои собственные правила, живи своей собственной жизнью.
Марк Андерсон (Mark Anderson), листовка «Positive Force», 1985 Буду краток. Похоже, настала пора забыть о старых склоках и дрязгах, раздирающих изнутри то, что могло бы стать нашей сценой, нашим сообществом. Претензии, выдвигаемые обеими («обеими? боюсь, их куда больше», — скажет читатель, и будет прав) сторонами в адрес друг друга давно потеряли всякий смысл. Похоже, людям, называющим себя панками, настала пора начать учиться договариваться между собой, перестать тянуть одеяло на себя и понять, что если в сложившейся ситуации мы хотим сохранить себя и свою культуру, нам следует, нет, не следует, мы просто обязаны начать искать пути к диалогу. Да, научится договариваться — очень сложно. Но если мы не можем вести диалог между собой, имея в головах более или менее общее представление о том, что такое наши жизни, о какой вообще сцене может идти речь? Панк-рок — это не эстетика, деление по эстетическому признаку — самое глупое и безмазовое, на что только способны люди, называющие себя панками. То, что в голове, куда важнее года выпуска кассеты, заряженной в аудиопроигрыватель, так ведь? За всеми этими записями, книгами, фильмами, концертами и тому подобными панк-штуками мы иногда забываем, что наше движение — это вера. Это вера в то, что жизнь имеет значение, и поэтому — не просри ее, и что если ты просираешь ее по чьей-то вине — сделай с этим что-нибудь. Это и есть то неосязаемое, неясное, что связывает панков, которые никогда не встречались или не разговаривали между собой. Это те убеждения, которые выражены в нашей музыке и культуре. Это то, что по-прежнему заставляет нас участвовать в этом.
Марк Байард (Mark Bayard), предисловие к книге Крейга О'Хара (Craig O'Hara) «The Philosophy of Punk: More Than Noise» Я выглядел бы глупо, примись здесь развенчивать мифы и критиковать тексты, послужившие в свое время поводом для раздора. Да и не получилось бы у меня ничего — я стою на своей позиции, принадлежу лишь одной стороне. Но когда я вижу предрассудки, питаемые людьми по отношению ко мне и моему маленькому слабенькому сообществу, я понимаю, что точно так же и мое видение ситуации замутнено предрассудками и мифами. Возможно, существуют вопросы, по которым мы никогда не сойдемся во мнении, но разве это повод для того, чтобы не видеть друг друга в упор? Разве это повод, чтобы гадить друг другу на головы? Если мы сходимся в общих вопросах, почему бы нам не начать решать проблемы, сопряженные с ними, сообща? …его желание открытости и фокусировка на относящихся к делу вопросах, которые были освежены в памяти, заставили меня вспомнить все главное о панках, с которыми я рос и все еще общаюсь: открытые, скромные и не самонадеянные, желающие смотреть в лицо людям и установлениям, которые кажутся нечестными и несправедливыми. Вместо того, чтоб принимать участие в насаждении таких установлений, из пределов которых мы можем исключать других людей (то, что, к сожалению, множество панков желает), мы заинтересованы во включении людей, которые чувствуют себя отчужденными или разочарованными в своем социальном окружении.
Грег Граффин, «A Punk Synopsis» Или у вас возникают сомнения в том, что существуют жизненно важные проблемы, решить которые можно только коллективными усилиями? Видимо, вы все-таки не относитесь к людям, называющим себя панками. Но я поясню. Большинство московских клубов, пускающих к себе панков, отказались от этой практики. Мотив прост — они не могут допускать на концерты лиц, не достигших восемнадцати лет. Если половину аудитории составляют именно несовершеннолетние, от концерта проще отказаться — прибыль минимальна, если вообще есть. Разумеется, не все клубы придерживаются данной политики. Но обострение конфликта с нео-нацистами, последовавшего за выходом в эфир передачи об антифашизме, ставит под вопрос вообще всю перспективность существования и функционирования какого бы то ни было панк-сообщества. В адрес музыкантов и администраторов клубов, симпатизирующих панкам, поступают угрозы в физической расправе, подписываются «смертные приговоры». Некоторые клубы, пускающие в данный момент к себе панков, будут просто закрыты после первой серьезной драки. Воспринимать их как панацею нельзя. Конфликт существовал всегда, но такого масштаба на моей памяти не принимал. Конфликт будет существовать всегда, по крайней мере, до тех пор, пока одна из сторон не будет истреблена. И если сейчас не принять вызов, скукситься, приспособится к не устраивающей нас действительности — это будет концом того, что могло бы стать нашей сценой. Это далеко не все. Это то, что угрожает нашей культуре, здоровью и жизни в данный конкретный момент. Это то, что готово здесь и сейчас похоронить скромные плоды труда людей, вложивших все свои силы, время и деньги в развитие и становление того, что могло бы стать нашей сценой. Так давайте сделаем с этим что-нибудь, они старались для нас! Мы создали свою собственную музыку, свой образ жизни, свое общество и свою культуру… Мы создаем движение на основе любви, действуя в надежде на то, что однажды, в конце концов, на Земле будет достигнут мир. Мы можем оступаться, но мы будем продолжать бороться. Свобода — это то, что мы создаем каждый день, и от нас зависит, сбудется ли она.
Profane Existence #4 У нас есть козырь — опыт западной сцены, сумевшей выжить в подобных условиях. Механизмы, отработанные на протяжении двадцати лет, возможно, и не применимы к нашей действительности в полной мере, однако не учитывать их было бы хамством и невежеством. Исходя из данной конкретной ситуации, мы можем примерять те или иные схемы, и если найдем их подходящими, применить на практике. По идее, наиболее удачные и универсальные схемы должны защитить то, что могло бы стать нашей сценой, как от внешнего врага, так и от внутреннего — не чистоплотных элементов, желающих воспользоваться чужим трудом в своих корыстных интересах. Должно защитить от лидеров и вождей. Если движение возглавить и назвать — оно умрет. Впрочем, все это слова. Слова важны, это мощное оружие. Но слова это только начало, если за ними не следует действия, они лишены всякой ценности. Думайте, говорите. И делайте. «Делай, что делаешь, и будь, что будет», — гласит китайская пословица.
|
